ЛЕНА

Взяла я однажды всё, что наболело и отправилась к психологу. Психолог была не простая, а тотально профессиональная. Я видела, какие чудеса она творит с людьми – раскалывает их беспощадно, как орехи. Срывает грубую скорлупу, сбрасывает шелуху иллюзий и фальши, достаёт до самого драгоценного и настоящего – ядра, души.

Я очень ответственно подошла к встрече с Леной. Во-первых, это большая удача, что она в своём насыщенном графике нашла для меня два часа. Мысленно сформулировала проблему, над которой хочу поработать, прилежно записала в блокнот.

Лена начала бить моё эго сразу, не церемонясь.

Во-первых она назначила встречу не в красивом кабинете с удобной кушеткой для клиентов, как показывают в фильмах, а.. в небольшом кафе в фитнес-центре. У неё закончилась тренировка и до следующего пункта в ежедневнике остаётся пара часов – можно посвятить их мне.

Во-вторых, Лена попросила по дороге купить пачку гигиенических прокладок. Я была в диком замешательстве. Что происходит? Это тест на мою реакцию? Фамильярность? Брать с неё деньги или преподнести, а-ля “подарок”? Как вести себя в такой ситуации – как ни в чём не бывало или? Чувствовала себя глупо и неуверенно.

Никогда я не покупала прокладки с таким внутренним напряжением и бешеной работой мозга. В чём подвох? Это проверка? Провокация?

Лена неприлично опаздывала. Я растерянно ждала её в зале пафосного фитнес-клуба и не понимала, как в такой атмосфере можно говорить о сокровенном. Наконец специалист по душевным состояниям появилась в помещении и сразу попросила отдать ей прокладки. Я с благоговением отдала пачку. Лена цапнула её:

– Представляешь, месячные начались неожиданно, – и убежала в туалет.

От её простого объяснения мне стало как-то двояко – с одной стороны мысль: “Так это не хитрый психологический тест на мои качества, а банальные месячные?” А с другой стороны: “Я герой! Я спасла Лену от конфуза!”

Спасённая Лена вернулась в замечательном настроении (я тут вообще-то исповедоваться намерена, а она как-то несерьёзно выглядит), беспечно заказала апельсиновый фреш. Мы сели за крошечный столик чуть ли не на проходе.

Я ожидала разговора по душам. В реальности Лена сёрбнула соком и приказала мне чертить круги.

Я пришла с намерением просить помощи разобраться с карьерой. В реальности Лена тремя вопросами выбила у меня почву из-под ног. Она не обращала никакого внимания на мою “карьеру”, а ткнула меня носом в семью, где мне казалось, всё чудесно. Полгода назад родился сын, отношения с мужем и родителями счастливые и безоблачные, двухлетняя Маша..

Маша.

Слёзы полились из меня водопадом. Я сидела, смертельно раненная, посреди шумного фитнес-центра, вжавшись в кресло. Мимо ходили люди в спортивных костюмах, а я захлёбывалась болью. Я не догадывалась, что моя внутренняя дисгармония, разорванность случилась из-за отношений с маленькой дочкой.

Дело в том, что я полностью переключилась на сына, отмахивалась от просьб Маши поиграть с ней, взять её на ручки, обнять. Она в один момент стала для меня старшим ребёнком, а значит взрослой. Но ей было всего два года!

Она мешала мне своей “навязчивостью”, отвлекала от работы. Моя любимая, драгоценная Маша, в которой я растворялась, которой жила и дышала, вдруг начала меня раздражать.

Это было настолько ужасное озарение, что оно меня раздавило. Словно я сама себя зарезала, но так и не поняла, что случилось. Меня разрывало от рыданий. Я не могла остановить эту тихую истерику, ознобом сотрясающую каждый мой атом.

Лена спокойно допила сок и сказала:

– Ты можешь сидеть и плакать. Моё время оплачено – я ничего не теряю. И всё-таки предлагаю тебе доплакать дома, а сейчас важно поработать над ситуацией.. если хочешь, конечно.

Я хотела.

Лена заказала второй фреш, и мы врезались вглубь меня.

Я вышла из этой встречи другой. Я снова обрела путь, с которого сбилась. Я пришла домой. Я вернулась к Маше. Лена реанимировала меня, как маму. Она спасла моё счастье. Показала, научила, как его сохранить.

Говорят, что люди подсаживаются на психотерапевтов. С ними ведь приятно – они преданно слушают, не перебивают, кивают понимающе. Вообще, когда тебя слушают – это кайф, это как наркотик. За внимание к себе человек готов платить большие деньги. Психотерапевт становится для эга клиента дилером – эго торчит от внимания к нему. И доза нужна всё больше, всё чаще.

Лена сразу мне сказала, что будет неудобной. Потому что её задача не сделать походы к ней моим хобби, а научить меня справляться с шершавыми отношениями самой.

И я научилась. Те два часа в фитнес-клубе изменили мою жизнь.

Четыре года я решала проблемы по мере их возникновения. Они случались, но я не боялась смотреть им в глаза.

А потом..

Я пришла к Лене, погибая физически и морально.

 

Побитая, как собака, я села рядом с той, кто умеет доставать из меня искренность. Я хотела зализать раны, выплакаться, доказать, докричать свою правоту, найти себе оправдание, но Лена достала пакет с грушами и спросила:

– Не возражаешь, если я перекушу, пока ты будешь рассказывать. Обожаю груши.

Внутренняя я обиделась, но я снаружи пожелала ей приятного аппетита.

– Хочешь грушу? – гуру психологии, VIPкоуч международного класса, гениальный тренер высочайшего уровня беспечно протянула мне фрукт.

Мне в горло не лезла жизнь, не то что груша.

Я отвечала на вопросы Лены, а она с удовольствием ела сочные плоды, и, казалось, вообще не принимает близко к сердцу трагедию всей моей жизни.

Когда она умяла седьмую грушу, моё эго поджало хвост и осознало, что ловить ему здесь нечего. Тогда из пещеры страхов и лжи, наружу осторожно вышла Я.

Сначала меня ослепило от света, которого я так долго себя лишала. Потом я вспомнила, в чём прикол солнца и подставила бледное лицо под его золотые лучи. Жмурилась и даже улыбалась.

Тихонько, по миллиметру Лена вела меня за руку вперёд. Иногда я трусливо порывалась сбежать в пещеру, но останки груш, заботливо сложенные в пакетик, почему-то отрезвляли меня и не давали спрятаться в  самообман “чур, я в домике!”

Выкарабкалась. Восстановилась. Поняла.

Строгая, жующая, смотрящая по сторонам, когда ты ей изливаешь душу, любящая груши и катание на лыжах, Лена. Со смешными кудряшками и непричёсанным поведением. Несколько встреч с ней дали мне бесконечно много. Она достучалась ко мне, помогла выйти из растерянности и боли, найти дорогу к себе.

Я обнимаю Лену всем сердцем. Благодарю её всей жизнью.

Я стала счастливее на целую любовь.

 

,

..а может Бог заходит во Вселенную под разными никами?

Может, все мы – его аккаунты?

А этот мир – его аватарка.

 

я видела парня

Мне кажется, о таких снимают фильмы.

Он похож на персонаж, а не на человека. Простой, но выделяющийся из толпы. Особенный своей естественностью. В чём колорит и харизма? Возможно в причёске ирокез, но он не стоял дыбом, как у попугайчика, а свисал с макушки.

Парень невысокого роста, солнечно обаятельный, в зелёной футболке, в тяжёлых кроссовках, с огромным рюкзаком за спиной. Рядом шагал ребёнок, лет четырёх, одетый в большую зелёную толстовку, которую парень явно снял с себя и спрятал в ней человечка от сильного ветра. Не знаю, мальчик это или девочка – голову и лицо закрывал капюшон, а снизу из-под огромной одежды выглядывали ножки, и ножки бодро топали за персонажем с хаером.

Хипповатые, чем-то интересные до невозможности, два человека – взрослый и детский. Они остановились возле киоска. Парень изучал витрину, а малыш, симпатичным привиденьицем стоял посреди тротуара и пил сок из пакетика.

Я сидела в машине и, с непонятным самой себе восхищением, наблюдала за каждым их движением. Я даже оглядывалась в поиске камер –  было явное ощущение, что это герои нового фильма, и сейчас откуда-то закричит нервный режиссёр: “Стоп! Снято!”, сверху и с разных сторон змеюками наползут микрофоны, и парень скажет что-то по тексту ребёнку, утонувшему в толстовке. И сюжет будет развиваться дальше, и операторы продолжат преследовать актёров, и ассистенты разгонят зевак.

Но не было ни съёмочной группы, ни резкой команды “Мотор!”, ни громкого режиссёра.

Был ветер, прохожие, и магнетически притягивающие к себе внимание два человека – большой и маленький. Большой зашёл в прозрачный магазин. Маленький был поглощён сканированием витрины и выпиванием сока через трубочку.

Я напряглась в предчувствии, что малыш сейчас опомнится и заметит – взрослого нет рядом. И ребёнок заметил. Но он не излучал никакой паники. Повертел капюшоном туда-сюда, звонким, чистым голосом позвал: “Папа!” И папа тотчас вышел из стеклянных дверей с баночкой зелёного горошка. Положил покупку в большой рюкзак. Они подошли к урне, выбросили опустевший яблочно-соковый пакетик, взялись за руки и продолжили свой путь по городу.

Я смотрела им вслед с удивительным чувством нежности – малыш в зелёной папиной толстовке шёл по зелёному миру вместе с парнем в зелёной футболке, с развевающимся по ветру хаером. А с ними в рюкзаке путешествовал зелёный-зелёный горошек.