Я творческая личность и мне нужен допинг, чтобы вампирить вдохновение. Лучшего стимулятора, чем влюблённость, человечество ещё не изобрело, поэтому, как конченный поэт, в юности я очаровывалась направо и налево. Еду, например, в автобусе – ну скучно ведь. Так зачем терять время зря? – срочно влюбиться! Просканировав пассажиров, выбирается объект. Бурное воображение рисует его, как человека обаятельного, а-ля скромный герой, с которым я даже готова мчаться под венец, если он, конечно, отважится признаться мне в любви с первого взгляда. Но рыцарь не осмеливается подойти к неописуемой красавице (ко мне) и выходит на своей остановке.
Эти герои – такие скромные, не то что там быдло всякое.
Принц оправдан, настроение почти на месте, в пункт назначения добралась. Жизнь прекрасна!
Чтобы хоть какая-то радость была в учёбе, в школе обязательно имелся симпатичный мальчик точнее несколько – иначе зачем туда идти? А так можно скрасить нудные уроки ведением дневника (тайком, пока учитель не видит или делает вид, что не замечает).
“А Он такой.. А я такая..”
И как здорово постесняться его на перемене, пошептаться с подружкой – обсудить каждый жест любимого секс-символа, уличить его в дикой в меня влюблённости и, утешив самообманом подростковое эго, отправиться домой, где во дворе обитает ещё один принц, и там уже вздыхать по нему.
А море? Это же обязательно курортный роман.
Было мне лет четырнадцать. Долго я присматривалась, об кого разбить своё девичье сердце, и наконец кандидат выбран.
Это был жгучий брюнет Паша. Взрослый, с чёрными глазами, широкими плечами и табуном поклонниц.
Я, конечно, была вне табуна потому, что гордая и не бегаю за секс-идолами базы отдыха. Просто слежу за каждым их движением и тихо мечтаю женить на себе.
А ещё Пашу было удобно выслеживать любить потому, что его домик располагался напротив моего номера для отдыхающих. Поэтому я на законном основании подглядывала за смуглым красотуном. На море он приехал со своим белобрысым двоюродным братом, который очень раздражал и даже пытался ухаживать по-босяцки, отвлекая меня от охоты на прекрасного Пашу.
В один из томных южных вечеров мы с подружкой отправились на дискотеку. Но Паша с братом посчитали, что мы ещё маленькие шастать по берегу в поисках романтики, и пошли с нами, приказав никуда от них не отходить. Ну, я конечно, сразу поняла, что Паша таким самцовским образом хочет меня оградить от потенциальных дискотечных поклонников, и естественно сразу начала усиленно их привлекать.
Но Пашу это, вроде как, не особо волновало – он нырнул в сумасшедшую стихию музыки, танца, своих фанаток, и лихо отплясывал под “Секс, секс – как это мило”. И был, зараза, прекрасен, как бог. Я шарахалась от табуна поклонниц, чтоб не слиться с толпой – пусть видит, какая я независимая, как я его не замечаю. Но Паша не видел. Он кайфовал от незатейливого репа, “секса без перерыва” и восторженных девчачьих взглядов.
Несколько дней я страдала ходила гордая и неприступная, исподтишка наблюдая за чернооким Пашей. Смотрела как он ест, как стирает свои джинсы, подметает в домике, гладит котёнка, как он курит, сидя на пороге. Сил моих больше не было – влюбилась окончательно и бесповоротно.
И погибая от этих больших чувств, решилась я на подвиг – написать альфа-самцу Паше письмо. Ведь в каждой влюблённой девушке сидит Татьяна Ларина с пресловутым “Я к вам пишу..”
И начала я творить. На бумаге признавалась Паше во всём – и в том, что следила за ним, и в своей безграничной любви. Это было похоже на исповедь, прочитав которую Паша обязан был на мне, как минимум, жениться. Стратегия такая – подбросить послание в его домик. Наблюдать за реакцией. Прятаться и скрываться, пока он не найдёт меня и не признается в том, что уже давно в меня влюблён.
Ну, само собой – жить долго и счастливо, но это уже дело десятое. А пока на повестке дня раскаяние Паши, в том, что так и не отважился сознаться в своих чувствах, дурачок, и мне пришлось делать первый шаг.
Возможен был и другой вариант развития событий. Вариант, кстати, очень страшный для моего самолюбия: Паша читает татьяноларинское письмо, никак не реагирует и живёт себе дальше. Я с позором уезжаю домой на следующий день. Он понимает, что теряет смысл жизни, и мчится разыскивать меня (смысл) в огромной Вселенной. Конечно, находит (для таких героев преград не существует). Я, естественно, выпендриваюсь, ломаюсь, потом сжаливаюсь, ну и дальше по сценарию: “долго и счастливо, в один день”.
Я сочиняла письмо всю ночь. Глаз не сомкнула. Исстрадалась вся, изволновалась. Решила подбросить заветный конверт на рассвете.
С первыми лучами солнца, прижимая письмо к груди, дабы оттуда не вывалилось бешено стучащее сердце, я собралась выйти из номера. Чтобы не разбудить родителей, затаив дыхание, я – блудная дочь, посмотрела на домик напротив и..
Дверь открылась, оттуда вышел заспанный, растрёпанный Паша. Он был в джинсах и с голым торсом. Моя душа отчаянно бросилась к нему навстречу, но тело трусливо поджав хвост, застыло в нерешительности. И слава богу потому, что в следующую секунду из домика выскочила девушка. Она поправила юбку, чмокнула Пашу и скрылась в неизвестном направлении.
Серый рассвет. Бывший герой сонно курит, сидя на пороге. Я с листком дурацких признаний.. Сердце упало. Надежды вдребезги. А потом дикая радость от того, что не отдала письмо. Не успела! Самая бОльная правда лучше, чем самообман. Принц свергнут с трона.
Жизнь, мне, пожалуйста, такого же – красивого, чернявого, плечистого, только с перламутровыми пуговицами без девчонки, убегающей в утро. Пока нет? Что же, будем искать..
