хорошо-то как, Настенька..

Классно бежать почти ночью с актёрских занятий.
Выхожу из Дома Офицеров с пылающими глазами и душой. Вестибюль полон людей – идут с какого-то мероприятия. И на улице толпа. Лечу сквозь человеческий поток.
Девушка спрашивает:
– А что тут происходит? Почему столько народа?
– Не знаю, – улыбаюсь в ответ.
– Но вы же отсюда вышли..
– Я с актёрского мастерства, – и девушка смотрит с восхищением, и так это греет эго и душу.
Мчусь по осени к метро, бегу по эскалатору вниз, стараясь не задеть людей крыльями, но неизбежно ослепляю их улыбкой. И свечусь в вагоне, и смотрю в глаза каждому, и уставшие человеки оживают, и глядят с интересом.
Выхожу из метро. Впереди идущий мужчина не просто придерживает двери, а останавливается, пропускает вперёд. Благодарю и бегу по парку к машине, которая заждалась меня посреди октября.
Иду не по дорожке, а по бордюру, расставив руки-крылья для равновесия. Шатаюсь, почти падаю, улыбаюсь небу.
Прыгаю за руль, несусь по ночному Киеву. В моей Вселенной красный свет отменили – светофоры сияют только зелёным.
Дом встречает детьми и котами. Все голодные и все бросаются меня любить.
Я показываю им этюды. Они – главные критики и помогатели. Придумывают новые сюжеты, дают советы, подсказки. Всё заканчивается баловством и дискотекой. Обнаруживаю несколько синяков, которые поставила себе во время падений, когда меня убивали на актёрском, и когда рухнула на пол яблочным огрызком.
Всех кормлю, запихиваю беспорядок в шкафы, забрасываю Милу в ванную, полную мыльной пены. Детёныш в восторге:
– Я сижу на облачном троне!
Хорошо-то как, Настенька!