Автор: Наталя Снігур

Неймовірний день сьогодні. Ян склав присягув Пласт. Його обрали капітаном в змаганнях серед новаків.
Діти плели маскувальну сітку. До хлопчиків та дівчат приєдналися батьки. Було зворушливо дивитися, коли пліч о пліч дорослі та малі в*яжуть стрічки, турбуються за наших захистників. Один чоловік плів сітку, а на плечах в нього сиділа маленька донечка і теж старалась допомогти..
Марійка з татом зробили шоколадний кекс на ярмарку, де дівчата-пластуни збирали гроші на допомогу армії. Кекс розкупили миттєво. Десять дівчат продали солодощів більш ніж на 800 грн. Ну не клас?

Маша взрослеет. Мы наблюдаем превращение из девочки в девушку. Её осознанность, тонкие шутки, женская мудрость, хороший вкус, рассудительность, пунктуальность и надёжность – восхищают.
Конечно, среди всех этих женских черт и чар случается детская рассеянность, постоянные потери курточек, спортивных штанов и телефонов, забывания расчесаться и упоительная игра в куклы – невинные “грехи” детства.
Маша подросток. Маша – расцветающая тайна. Начитанная, подмечающая еле уловимые смыслы, деликатная, поддерживающая, видящая насквозь. Она психолог и дипломат от природы. Знающая себе цену и понимающая ценность каждого. Делает разумные выводы, совершает Поступки. Вдохновляет на открытия, приключения и путешествия.
Аккуратно и трогательно дочка превращается в девушку.
Когда Егор, смелый, сильный, брутальный мужчина, видит эти волшебные перемены, ему становится страшно. Он прижимает руку к сердцу и беспомощно спрашивает:
– Ната, что же делать?!! Это же наша Машенька! Я боюсь.

Друзі, хто не зміг подивитися вчора ефір з нашою участю, ось відео.

Крістіна Бердинських в День Пам*яті 21 листопада запросила на Громадське людей, про яких писала в своєму блозі Єлюди, який потім ще й став книгою.
З нами в ефірі була дівчинка-волонтер Олеся Жуковська – та сама, яку поранив в шию снайпер. Була моя любов Аня Лукашевіч, яка возила в своїй бойовій машині тонни чаю для майданівців, шини, поранених, самооборону.. Були ще чудові волонтери, прості, небайдужі люди. Таких, насправді, в Україні дуже багато, корочє дивіться, хто ще не бачив (наша родина приблизно з 40 хвилини)

Когда-то сыну задали в школе создать проект на тему «Кожну крихту збережемо».
Кто-то из одноклассников написал, как они с папой собирали крошки и кормили птиц, кто-то о том, что нельзя хлеб выбрасывать, а Ян решил рассказать историю, которая произошла с моей бабушкой в детстве.
Звали её Даша. Мама Даши умерла, когда девочке было три месяца, и сестра мамы Марфа взяла её к себе. В двадцатые годы прошлого века, когда им построили хату, печник сделал в печи тайник. Сказал, чтобы Марфа никому о нём не говорила. На всякий случай — а вдруг пригодится.
И тайник, действительно, пригодился. Шла осень 1932 года. Начинался Голодомор. Марфа увидела, что у людей забирают продукты, скот, все запасы. У неё было два пуда зерна (тридцать два килограмма). Она спрятала их в этот тайник.
Забрали всё, что только можно было. В печь полезли, но тайник не заметили. Каждую ночь Марфа доставала оттуда горсть зерна, перемалывала его ручной мельницей и варила похлёбку себе и двенадцатилетней Даше. Четыре месяца они ели только скудную баланду, и всё-таки выжили в ту страшную голодную зиму тридцать третьего.
Когда я приезжала к бабушке на лето, удивлялась тому, что у неё в доме много хлеба — всегда несколько буханок. Когда кто-то шел в магазин или на рынок, она сто раз напоминала: «Обов*язково купи хліба! Про хліб не забудь!» Ей говорили, так ведь ещё тот остался. На что бабушка нервно отвечала: – “Ти ж знаєшь, я не можу, щоб у хаті не було хліба..” Такая у неё всю жизнь была фобия — память Голодомора.
Хлеб не успевали съедать. Он засыхал. Из него делали сухари или отдавали собакам. Зато бабушка была спокойна.
Страшное время пережил наш народ.. Когда мы вспоминаем в семье эту историю с тайником в печи, сердце разрывается от бесконечной благодарности к неизвестному человеку, который позаботился и сделал то, о чём его не просили. Возможно, если бы не он, бабушка не выжила в Голодомор, и не было бы моей мамы, меня, моих детей.. Печник сделал чуть больше, чем входило в его обязанности. И это спасло жизни, настоящие и будущие.. СПАСИБО до самого неба..

Сегодня такой день.. Нет, я не была в ряду тех, самых первых, не стояла ровно год назад на Майдане..
Я приду на Майдан и к Михайловскому 30 ноября, когда узнаю, что зверски покалечили мирных людей, мальчиков, девочек, мужчин и женщин, которые стояли там за судьбу Украины, за всех нас. Среди пострадавших не будет моих знакомых, но избиение этих людей станет для меня чем-то очень личным, бОльным и незаживающим.
Уже потом, весной, я найду в фотоаппарате, среди сотен снимков моего святого Майдана, фото парня, которого знает вся страна, имя его Устим Голоднюк. На фото он будет живым, молодым, красивым. А ещё в фотоаппарате увижу видео с ним, улыбчивым, светлым, мужественным. Устим был среди тех, кого избили на рассвете 30, один из тех, за которых сотни тысяч людей вышли из своих домов, из своего равнодушия, из своей хаты с краю.
Но всё это будет потом, будут наши потери и наши победы, будет надежда, радость от всеобщего единства, будет ад.. А пока конец ноября 2013 года. Где-то там на Майдане собираются чудесные люди, а я вернулась недавно из потрясающего путешествия, вожу детей на секции, ухаживаю за кошками, занимаюсь танцами. Я больше не хочу Майданов. Зная себя, понимаю, что если туда приду, то там и останусь. Так было с Майданом 2004. Я пёрлась туда беременная сыном с полуторагодовалой дочкой на руках. Поэтому осенью 2013 всячески старалась не видеть, и не знать, но Майдан вошёл в мою жизнь пожилой женщиной, идущей по трамвайной остановке.
Я везла сына на хип-хоп. Было холодно, промозгло. Такая неуютная нелюбимая осень.. И вдруг эта женщина с жовтоблакитною стрічкою на груди.. Меня пронзило чем-то настоящим. И стало стыдно – я, здоровая, молодая, еду в машине, занимаюсь своими делами, а она, в возрасте, добирается до Майдана общественным транспортом и находится там, потому что ей не плевать на эту страну, на этих людей. Маленькая, высохшая, скромно одетая, она стоит там за нас.
Я отмахнулась от неудобных мыслей и поехала дальше, но женщина не уходила из моей души, из моей совести. Уже через неделю я пришла на Майдан и осталась там. Потому что Майдан – это навсегда.
Фото сделано 8 декабря. Мы шли всей семьёй по площади, вдруг Егор заметил небо сквозь колокольню Софиевского собора. Словно Бог вывесил флаг Украины.

Сидить Марійка тихенько, уважно вслухується в щось.
– Машунь, ти чого?
– Я чую як ростуть мої груди..

Декілька днів тому подивилась “Поводир”. Хочу написати щось таке про цей фільм, щоб всі захотіли піти в кінотеатр, але не знаю, які слова підібрати..
Це Велика історія про Великих Людей. Всі Тібети світу, Індії і Далай-лами відпочивають.. Просвітлення, воля, любов – все поруч, все в серці нашого народу, мужнього, сильного, духовно БОГатого. Пісня і молитва – наша вічна зброя, як же її боїться нечисть..
Правда – синонім свободи.. Відкрийте серця та очі, подивіться на Правду, яку винищували, забороняли, вбивали.. А вона проросла скрізь біль та катування. І як цей народ не топтали, він квіткою пробивається до сонця.
Кожен кадр – чесний. Кожне слово – сильне. Кожна сцена – в саму душу.
Подивіться “Поводир”. В кінотеатрі. Це важливо.

Сьогодні Міла вперше пішла на малювання. Там займаються діти 5-6 років, тому я не була впевнена, чи потягне майже чотирьохрічна Міла таке навантаження.
Але все це були мої заморочки, а Міла зайшла собі в зал, гучно привіталася з усіма та запитала:
– Тут можно заниматься таким детям как я или нет?
Всі хором відповіли, що можна.
– Спасибо вам, добрые дети. Меня зовут Мила.
На уроці малювали повітряну кулю. Деякі дітлахи вирішили, що будуть створювати жовтоблакитну кулю.
– Як український прапор! – вигукнув хлопчик.
– Треба розмовляти українською мовою, – суворо сказала Міла, яка до цього пів-урока шпрехала російською. – Бо хто розмовляє російською, той росіянець!
– Ми розмовляємо українською тому, що живемо в Україні, – посміхнулась вчителька. – Людина повинна знати мову своєї країни.
– Так, – погодився хлопчик. – В мене є знайомий грузин, він розмовляє грузинською.
– Да! – вигукнула Міла. – И вообще, всех нас сделал Бог! И мне надо поточить фломастер..
Ми йшли додому. Міла раділа, що побувала на малюванні, ділилася враженнями.
Марія в неї запитала:
– А був там хтось, хто тобі не сподобався?
– Так. Одна дівчинка.
– Чому?
– Тому що в неї обличчя корічнєвато-бєжеве, – як справжній художник відповіла Міла.

Пока жду, когда нас примут, рассматриваю пациентов и их владельцев. В такие минуты я очень люблю людей. Мне гордо за них.
Вот пожилая женщина. Просто, невзрачно одета. Гладит своего беспородного пса с грустными глазами. Я вижу, как она переживает, как важно для неё, чтобы собакевич был жив-здоров. Вряд ли у неё много денег, но наверняка она отдаст всё – лишь бы этот немолодой барбос с седой шерстью чувствовал себя лучше.
В очереди парень с девушкой, в дорогой одежде, с модными причёсками. А в специальном переносном чемоданчике для животных лежит гламурный йоркширский терьер. Крошечный, съёжившийся – ему плохо. Молодые люди обеспокоены, и готовы на всё – лишь бы помочь своему.. нет, не аксессуару, а другу.
В приёмную лечебницы заходит мужчина. Большой, сильный, деловой. Спрашивает, кто крайний, интересуется – быстро ли продвигается очередь. Уходит и возвращается с пушистым котом. В кота введены много проводов и трубок, половина туловища перевязана, он абсолютно беспомощный и неподвижный. Мужчина бережно кладёт больное животное на стол для процедур. На волевом лице появляется страдание. СО-страдание. Он с готовностью отвечает на вопросы ветеринара, пересказывает каждый час из жизни своего питомца. Я вижу перед собой не высокого крепкого мужчину, а мальчика, который очень верит в то, что его любимого кота спасут. Он послушно смотрит на Айболита и будет выполнять всё, что тот скажет.
Заходит пара, явно злоупотребляющая алкоголем. На руках кот, закутанный в тряпки. Самый обычный, но самый дорогой. Муж и жена в очередной раз принесли его на процедуры. Возможно, они давно плюнули на свою судьбу и запивают неудачи водкой, но жизнь кота для них важна. Они прилежно выполняют назначения ветеринара. Постоянно разговаривают с котом, как с человеком. Утешают его.
Люди бросают все дела, работы и занятия. Они заносят изувеченных своих и подобранных животных на руках в лечебницу. Борются за жизни четвероногих существ, не жалея сил, времени, денег, сердца.
Сидишь, смотришь в эти печальные покорные глаза животных, на потускневшие лица людей, которые прижимают к себе кошек, нервно гладят, успокаивают собак, и понимаешь – люди хорошие. И умеют любить.
12.12.2012.

Горят волонтёры.. Сгорают здоровьем, душой.
Сильные, отважные, бесперебойные источники оптимизма, вечные порталы в любовь и неравнодушие, рано или поздно они не выдерживают этой колоссальной ответственности, ведь сжигают себя круглосуточно, до самого сердца..
Разговаривала с психологом на эту тему. Психолог сказала, что сейчас волонтёры истощены, и это чувствуют бойцы – энергия, которой пропитаны вещи, что передаются на фронт, стала другой – слабой, с привкусом горечи. Это всё чувствуется, улавливается на подсознательном уровне..
Волонтёры, на чьих плечах армия и переселенцы обесточены.
Психолог рекомендовала отдохнуть хотя бы немножко, чуточку, капельку и БЕЗ ЧУВСТВА ВИНЫ. Уехать на недельку, ну хотя бы на пару дней, отвлечься от всех забот, не заглядывать в ФБ, не читать новости. Ведь чтобы отдавать, важно быть полным.
Это как в самолёте в аварийной ситуации сначала надевает кислородную маску мама, а потом ребёнок, иначе не спасётся никто. Волонтёры, друзья, небольшой отдых – это сейчас та самая маска. Найдите помощника, заместителя, друга, который заменит вас, поддержит круговорот добра в природе, пока вы будете отсыпаться, думать, молчать – наполняться для нового рывка, для нового подвига, для того, чтобы снова и снова нести свет и сердце туда, где воины добра сражаются с нечистью.