Категорія: Нотатки

Вот чего у нас не было, так это семейного портрета. В Турции, на территории отеля, творил художник. Все картины  в “Джакаранде” – его рук дело. Кстати, картины весьма и весьма. А ещё он рисовал отдыхающих. В общем, отважились и мы на такую авантюру.

Камран нас сфотографировал, потом увеличил лица и начал художничать. А мы ходили и постоянно фотографировали его работу – наблюдали как рождается наш семейный портрет.

Сначала был чистый лист

 

Вдруг из него выглянул мой глаз!

 

И стало появляться всё больше меня

 

И вот она я!

 

И немножко детёныша.

 

Оглянуться не успели – бац! и Мила.

И Маши кусочек.

 

Все девчонки готовы. На мой взгляд, Мария удалась лучше всех, а я получилась какой-то дородной грузынской мадамой – что поделать, не смог передать художник красоту мою неземную. Или я не портретогеничная оказалась.

 

И тут Камран замахнулся на Егора. В смысле – творчески замахнулся.

 

 

 

Егор очень волновался, что художник рисует его, загорелого и брутального, каким-то молочным бутусом.

 

 

С мужем случилась депрессия – а как же загар? Как же мужественность? Попросил Камрана сделать его более смуглым.

 

Затем начал появляться Ян.

 

А вот и все МЫ.

 

На прощание фото с художником. На память.

 

Такое вот приключение.

Сидят Егор, Мила и Ян в лобби-баре. Мила играет сахарными пакетиками. Ян пьёт уже пятый коктейль.

Тут Мила в очередной раз представила себя котом Томом (который с Джерри), и начала громко мяукать, аж подвывать. (У неё вообще конкретный “Бойцовский клуб” в голове.. Там штук двадцать персонажей живут, и попеременно в течение дня на поверхность вылезают).

Вдруг громогласно мяукающую Милу услышал мальчик лет четырёх, примчался из другого конца бара. Мяукает “Тому” в ответ.

Дочку такое поведение дерзкого незнакомца страшно возмутило. Она немедленно вышла из образа мультяшного кота и погнала мяукающего пацанёнка нафиг:

– Уходи отсюда! Иди, я сказала!!!

Мальчик-раздражитель начинал на Милу наезжать, давать ей отпор.

Егор намекнул Яну, чтобы он, как старший брат, вступился за разбушевавшуюся двухлетнюю сестру, над которой навис разозлившийся паренёк.

Ян растерянно смотрел на свирепую малышню, которая не поделила мяуканье и вот-вот сцепится. Он ведь приучен маленьких не обижать. А “враг” сестры – реально маленький.

Вдруг Милу накрывает, и она взрывается не по-детски:

– А-ну иди отсюда!!! Это мой бъат! – закрывает собой смущённого Яна. – Не тъогай его!!!

“Враг” понял, что девка настроена серьёзно, и нехотя ушёл к родителям.

Так Мила отстояла мяуканье в неравном бою, заодно и брата защитила (не знаю, от чего или от кого, но всё-таки).

 

В воскресенье попрощались мы с ребятами, и поехали в Киев. Мама и дети долго-долго махали нам вслед и кричали “пока”.

Маша с Яном бежали за машиной и желали нам удачного пути. Наверное поэтому дорога была удачной и потрясающей.

 

Сначала мы увидели волшебное сиреневое поле (может, лаванда?), а на нём пасутся аисты! Аисты вообще преследовали нас постоянно, окружали. Парили над нами симпатичными птеродактилями.

 

 

 

Конечно, хочется ехать быстро, не снижая темпа. Но, когда видишь такую красоту, как не полюбоваться, как не запечатлеть на веки вечные? Сразу вспоминается обаятельный Паровозик из Ромашково с его “Если мы не услышим первых соловьёв, то опоздаем на всё лето!”

Поэтому мы останавливались без сожаления – ну и что с того, что снова надо будет обгонять неповоротливые фуры, зато мы купили душистые южные дыни и сладкие арбузы. Они пахнут сумасшедше, и лежат в багажнике большими колобками, предназначенные для наших друзей.

 

Ещё мы играли в поле на губной гармошке, а романтичные коровы внимательно нас слушали.

Душа замирает от этой вольной музыки.

Потом встретили целое поле солнц. То есть подсолнухов. Они живые, тёплые ребята. Поздоровались с ними. Мощные, высокие, сильные, с пчёлками внутри.

 

Смотрят на нас внимательно. У меня сложилось впечатление, что мы присутствуем на подсолнечном рок-концерте. Они стоят и слушают что-то неведомое нам, неуловимое, но очень важное. Может солнце? А некоторые подсолнухи возвышаются над головами других, словно сидят у них на плечах.

 

Волшебные они сущности.. Осознанные – это точно.

Потом мы делали вид, будто голосуем на дороге, позировали и баловались

 

Затем поехали навстречу новым приключениям.

 

Закатное солнце блестело и бежало по небу рядышком, показывая дорогу.

 

Мы хулиганили в чистом поле.

 

Отважно сражались со стадом коров

 

Рассматривали гнездо аиста

 

А чудесный птиц разглядывал нас – кто такие? что за папарацци? откуда взялись?

 

Потом воссоединились с Милой и вернулись домой, где наша котоФейка мужественно прождала нас все выходные, одна-одинёшенька. Мы оставили ей много еды и воды, открыли все окна, чтобы усатая-полосатая девка могла находиться где захочет – в доме или во дворе.

Впервые оставили её на хозяйстве так надолго. Но она справилась отлично, хотя наверняка водила к себе кошаков. Потому что здоровенный белый кот – пахан на районе, был очень удивлён, обнаружив нас ночью, когда пришёл проверить, что новенького у нас на кухне.

Такой вот день – кусочек августа, частичка жизни.

Спасибо за него.

 

 

 

 

 

 

 

 

Мы очень любим лето. Обожаем отдыхать, путешествовать, впитывать в душу новые впечатления,  приключения, удивляться, любоваться и немножечко рисковать.

Этот июнь был изумительным – мы встретили его в Лондоне, а продолжили дома – с клубникой, маками и черешней, гостями, вылазками на речки и дачи.

Мы отдышались от школы, и с головой нырнули в каникулы.

Июль обнимал нас тёплым морем, кормил турецкими сладостями и баловал раем.

 

 

Август Маша с Яном проведут в селе, со степным воздухом, полем подсолнухов, козьим молоком
и блохастыми умными дворнягами.

Будет дрессировка жаб, которых во дворе полное корыто, будут шалаши, разведка и слежка
за опасной бабушкой. Будут бабушкины пирожки с вишней, ненавистный английский (от неё же),
новые подвиги и открытия.

В субботу мы отвезли наших ребят на юг Батьківщини. Поездка была долгая, но приятная.
В очередной раз любовались красотами родного края. Пейзажи невероятные, дух захватывает от украинской
природы.

А ещё очень интересно во время пути сделать привал на полчаса и перекусить.
Вкусно жевать крутые яйца, хрустеть свежим огурцом, брызгать сочным помидором,
пить кофе из термоса.

Здорово в недрах сумки-холодильника случайно найти шоколадку,
разделить её на четыре равные части, слопать и помчаться вперёд к выглядывающей нас бабушке.

Даже к морю на несколько часов заглянули.
Сидели на берегу, обедали свежеворованной сладкой кукурузой, ежевикой
булочками с вишнями-персиками, и мороженным. Подкрепившись, продолжили путешествие.
Приехали к моей маме на дачу, когда стемнело.
Дом, который построил папа, встретил нас, как старый преданный пёс.
Вовремя закончился газ.
Егор положил баллон в багажник, и мы всем кагалом отправились заправляться.
А ведь тоже приключение!
Ночь, не совсем понятно, куда ехать, но заправку нашли, газа понюхали и вернулись обратно.
Мы с мамой хряпнули грузинского винца.
Дети побежали подтягиваться и кувыркаться в любимом спортивном уголке.
Мы с Егором вышли во двор (пометить территорию), а там небо. Нет не так.. НЕБО.
Южное НЕБО всегда потрясает меня своей близостью –
его можно погладить рукой, ветки яблони щекочут миллионы огромных звёзд.
Звёзды сливаются в созвездия – серебристые рисунки на тёмном полотне ночи.
И, конечно, щедрые звездопады августа – как без них? Настоящая магия..
А на следующий день мы сбежали от детей в столицу, но это уже совсем другая история.

Лето поменяло географию,Турция, Греция.
Мы его привозим в фотографиях,
В ракушках, в специях.
Небо пятизвездочное скроется ,
И загар смоется.
Запах пахлавы на пляже,
Шелест шубы с распродажи.
Вот и все, что вспомниться о нем!
А мне милее лето,

То, что в плавки с якорем одето,
Луг в цветах и васильки в букетах,
Чай и бабушкин пирог.
А после него, со вкусом вишни сладкой,
Твой первый робкий поцелуй украдкой,
И адрес надписью пиши в тетрадке,
Адрес лета моего!

По вечерам мы ходили на свидание к морю. Гуляли босиком по тёплому песку, сидели на шезлонгах, ели персики. Мила, натанцевавшись на дискотеке, засыпала ближе к полуночи на свежем воздухе, под звёздным небом.

Иногда по берегу бродили люди, часто приходил полицейский, улыбчистый, приветливый смуглый дядька –  проверял, всё ли в порядке, не утонул ли какой-нибудь пьяный русский.

К счастью, русские были живы-здоровы, а вот Егору уж очень хотелось искупаться голышом в ночном море. Но то массовка из отдыхающих, то страж порядка не давали осуществить эту заветную мечту.

Однажды, пока дети ходили в бар за коктейлями, а на берегу никого, кроме нас, не было и бдительный полицейский куда-то отлучился, супруг помчался купаться. Восторгу не было предела. Вода тёплая, нежная!

После спонтанного омовения выскочил Егор на берег, оделся быстро, типа не нудист он, и чинно сел на лежак, где спала Мила. Пришли, полные коктейлей, дети, и загадали мы им загадку – почему папа мокрый, а одежда на нём сухая?

Заинтригованные юные детективы учинили допрос с пристрастием, но мы не раскололись под пытками. Дети общупали Егора с ног до головы. Маша даже лизнула его загорелую руку. Рука оказалась солёная, поэтому умная Маша сделала вывод, что рука эта была в море. Рассматривали кучу вариантов, ставили следственные эксперименты, спорили, пытались хитростью выпытать, как же так получилось, что на влажном папе сухие шорты.

Пришли к версии, что Егор зашёл в море по колено и побрызгал на себя водой. Как всё-таки дети недооценивают родного отца..

Тогда родной отец решил показать им, как всё было на самом деле. Сорвал с себя одежды и был таков! (с)

Мы с Машей хохотали, глядя на Егора, радостно прыгающего по морю. Не успели оглянуться, как Ян, голопопый и счастливый, тоже бросился в пучину морскую.

Пока наши мальчики баловались в воде, мы с Машей стояли на шухере верно ждали их на берегу. Ян с Егором вышли из моря до прихода полицейского и нашествия последискотечных людей. Отец с сыном очень радовались тому, что ночное купание сбылось.

А Маша, которая не смогла составить им компанию по причине наличия невысокой температуры и кашля, сказала:

– Зато я лизнула папу!

 

мама оставляла меня возле магазина или рынка, и бежала за покупками. Мне было очень страшно стоять одной посреди улицы, но мама объясняла это тем, что без меня справится гораздо быстрее.

Я послушно ждала, а сердце разрывалось от тревоги – волновалась, что мама в хлопотах забудет обо мне и пойдёт домой, – поэтому я просила оставить со мной её сумку – ведь сумку мама наверняка не бросит (там и ключи от дома, и помада, и столько всего нужного).

 

 

 

 

 

 

Маша и Ян играют во дворе. Я дома читаю. Мила слышит весёлые крики брата и сестры, бежит к ним – ведь интересно там. Через несколько минут возвращается ко мне. Заглядывает, видит, что я никуда не делась, улыбается, рассказывает, что там дети делают. Снова к ним отправляется. И через минуту опять на пороге стоит: “Мама, пъивет! Ты моя любимая!” Убегает. Возвращается. И так на протяжении получаса.

Говорю:

– Доченька, играй с детьми. Почему ты всё время ко мне прибегаешь? Иди, гуляй во дворе, там так хорошо.

Мила, немного смущённая, внимательно на меня смотрит, прямо в душу.

– А ты меня не забудешь?

 

Эпиграф

“Самый активный отдых – это пассивный отдых с детьми.”

Егор

За все дни на море я повалялась на лежаке вверх попой десять минут, муж – минут двадцать. В остальное время мы бегали, прыгали, съезжали с горок, учили детей плавать, подбрасывали их на волнах, рыли болото  бассейны на берегу и строили песочные замки, собирали красивые камушки, бросали их в воду, выглядывали ребят с дискотеки, караоке, болели за них на эстафетах, гоняли с ними мяч..

Однажды днём, когда Мила уснула, мы с Егором сбежали от потомков на часок в тет-а-тет.. Я категорически против оставляния детей одних дома. Максимум на минут двадцать (например выскочить в магазин за продуктами или из школы забрать). А тут Средиземное море совсем меня расслабило. Посмотрела я на своих старших ребят – всё-таки восемь и десять лет. Наверняка они в состоянии пробыть час одни в номере. Я с шести лет  дома оставалась на целый день и ничего, выжила. Конечно, слегка заикаюсь + нервный тик и мания преследования, но то такое.

Сказала своим умным, самостоятельным детям (ах, эти материнские розовые очки..), чтобы из номера не выходили, а если сильно приспичит – обязательно взяли с собой ключ, потому что мы с папой уходим налегке – ничего кроме фотоаппарата брать не хотим. Просила поглядывать на спящую Милу, не оставлять её одну ни на секунду. Дети пообещали сидеть спокойно, читать книги, смотреть телевизор и бдить Милу.

Радуясь тому, что дочь и сын у нас молодцы, что за ними не нужен глаз да глаз, пошли с Егором, счастливые и свободные, гулять, держась за руки.

Ощущение было такое, словно мы подростки, а родители наши уехали на дачу. И мы совсем одни, и можем делать что захотим. Даже неприличное и взрослое!

Поэтому сначала Егор поиграл в своё любимое водное поло (в нём, в отличие от сумо, он всегда побеждает), а я преданно за него болела и фотографировала триумф мужа.

 

 

Потом мы помчались к морю. Плескались в волнах, рассматривали сквозь дымку могучие горы. Они окружали нас как великаны – красота! Затем пошли в ресторан на берегу, куда с детьми не пускают. Полежали на диванах на открытом воздухе, не спеша выпили мохито, почувствовали себя белыми людьми. Кайф-то какой!

 

Не торопясь вернулись в отель. Заходим в номер, а там.. заплаканные дети.

На допросе после пыток они признались – как только мы с Егором ушли, им показалось, что кто-то постучал в дверь. Маша подумала, что это мы, открыла – а там, естественно, никого. Она, зачем-то, вышла в коридор и пошла к лифту, проверить нет ли нас там (необъяснимая женская душа). В это время Ян (простой любопытный парень) выскочил за сестрой, проверить куда она подевалась. Дверь, естественно, захлопнулась, и спящая Мила осталась одна-одинёшенька в номере.

Голые-босые в одних шортах, стояли наши дети на этаже. Маша рыдала от осознания, как испугается Мила, если проснётся, как она будет плакать. А вдруг ребёнок пойдёт на балкон? Шестой этаж.

Пока Маша сходила с ума от переживаний под захлопнувшейся дверью, Ян-следопыт помчался нас искать. Он был и у бассейна, где проходит водное поло, и на пляже. Оббежал весь берег, но нас нигде не было (конечно, ведь в это время мы бухали мохито на территории, откуда все дети изгнаны на веки вечные).

Совсем безродительный вернулся Ян к Маше, к которой пока его не было, подошёл работник отеля и спросил, что случилось. Заплаканная Маша объяснила, что мама с папой ушли, дверь закрылась, а в номере осталась маленькая двухлетняя сестричка. Дядька открыл дверь и спас ситуацию.

Через несколько минут пришли мы с Егором, нафоткавшиеся, наплававшиеся, довольные, с мохито в животах, вошли в номер..

Такая вот расплата за час рая для родителей.

 

С тех пор как умер папа, моей маме каждый вечер кто-то звонит. Когда она берёт трубку, ей всегда отвечают молчанием. Это продолжается больше шести лет. Если мама не подходит к телефону, звонят упорно, даже истерично, до самой ночи, пока она не сдастся и не скажет “алло” в тишину. Только тогда кто-то на другом конце провода успокаивается и оставляет мою маму в покое до следующего вечера, чтобы снова звонить, и снова молчать.

 

Сначала мама аллокала в надежде услышать голос звонящего, потом просто вешала трубку. Спустя несколько месяцев, могла прочитать в эту телефонную тишину свои любимые стихи, рассказать, что у неё всё хорошо и пожелать всего доброго тому, кто звонит. Тот слушал, никогда не вешал трубку первый.

Теперь мама говорит одну и ту же фразу: “Я вас не слышу”, на этом “разговор” заканчивается.

Я предлагала маме купить телефон с определителем номера, выяснить, кто этот настойчивый немой. Не хочет. Она думает, что звонит её первый муж, и возможно, ей от этого тепло и не так одиноко..

 

Когда мы выбирали, куда ехать в гости к морю, то рассматривали Грецию и Турцию.

Греция, конечно, больше для активного отдыха подходит – взять машину напрокат, поездить по местным красотам, полюбоваться природой, увидеть своими глазами, где жили уже неактуальные боги. Плюс нашему семейству за визы надо было бы заплатить сто семьдесят евро. Короче, Греция дороже получается.

А Турция очень уместна, если едешь на море с оравой детей – там их и накормят вкусно, и развлекут профессионально – мороженое, напитки, шоу, дискотеки, соревнования, бассейны, горки, компания себе подобных – что ещё ребёнкам для счастья надо?

Но милой нашим сердцам Турции ужасно боялась мама Егора – мол, там неспокойно, стычки в Стамбуле. Сказала, что улетим только через её труп. Так как она нам ещё нужна, и мы её очень любим,  коварный заботливый сын сообщил ей, что летим в Грецию. Доверчивая мама успокоилась и отпустила нас с миром без всяких спецэффектов в виде трупов.

Ложь не люблю, но ради здоровья человека, готова врать. Тем более, что по возвращении мы саморазоблачимся и признаемя, что грешным делом смотались всё-таки в Турцию. Даже детей обманули, чтобы они случайно не проговорились бабушке. Такой вот всемирный заговор.

Как только ступили на раскалённую землю Анталии, сообщили Маше и Яну, что никакая это не Греция, а самая настоящая Турция. Радости ребят не было границ – ведь прошлым летом они влюбились в эту солнечную, добрую страну так же, как и мы.

Но мама Егора всё равно не избежала переживательной участи. Оказывается, как только мы улетели, в Греции начались беспорядки, митинги и бунты в аэропортах. Бедная свекровь поседела, пока нас дождалась. Думала, мы не сможем вылететь. А ведь как лучше хотели..

Мы тоже пару раз очковали – ведь о ситуации в стране не знаем. Например, плаваем себе в море, и вдруг видим далеко-далеко клубы чёрного дыма. Что горит не видно, но горело долго, масштабно. Думаем, а вдруг война началась?

И ещё неспокойно на душе было, когда над нами низко пролетали вертолёты. Как огромные, стальные стрекозы. И от самолёта-кукурузника в тайне от детей шарахались – а вдруг бомбить будет. Но, к счастью, всё обошлось. Ложная тревога.