Есть у меня одна особенность

куда я не приду, где не появлюсь, сразу обрастаю поклонниками. Эти поклонники – самые прикольные из всех поклонников мира. Армия моих кавалеров необычная – ухажёрам от трёх до тринадцати лет. Я их очень ценю и уважаю. Вижу в них настоящих мужчин, наверное, поэтому и ведут они себя соответственно.

Сразу пытаются завоевать моё внимание, их абсолютно не смущает, что у меня есть муж, и что я их старше лет на двадцать, а некоторых – даже на тридцать. Они очень-очень открыты, искренни и делятся со мной самым дорогим, что у них есть.

Был у меня поклонник, который постоянно звал к себе жить, рассказывал, какая у него классная детская комната, и он меня будет ото всех защищать. Слово сдержал сразу – начал защищать меня от Егора. На тот момент кавалер этот был старше моего трёхлетнего сына совсем на чуть-чуть. Даже с мамой своей договорился, чтобы я жила у них. Очень плакал, когда мама (моя несостоявшаяся свекровь) увозила его от меня, и никакие мультики, машинки и сладости ему не были нужны. Я была дороже всего этого. Вот так серьёзно и драматично.

Юные поклонники рисовали мои портреты, писали стихи, совершали подвиги, а один мальчик подарил мне солнечное затмение, но это совсем другая история – такая романтическая, что я её буду рассказывать даже своим правнукам.

Когда мы приехали поздравить Яна с Днём Рождения в “Козацьку Фортецю”, с первых минут меня окружила стайка мальчишек лет 9-12. Оказалось, это друзья моего сына.
Мы подружились моментально, и пока Ян гасал с казаками по всяким конкурсам, я славно провела время с новыми знакомыми. С общительным Даней мы просто родственные души. Меня удивил его талант – говорить не о себе, а о собеседнике. Это очень лестно. Ещё совсем мальчик, а так внимательно слушает. С ним было уютно и приятно.

Старший брат Дани – Илья. Задумчивый, закрытый, но не отходил от нас ни на секунду.

Саша. Высокий, голубоглазый. Не верил, что я мама Яна. Не верил, что Ян вегетарианец. Не верил, что я тоже не ем животных. Только это он не мне говорил, а Дане. И Даня постоянно ему объяснял:
– Честно, это мама Яна!!! Ну скажите ему!
– Саша, я мама Яна
– И вы не едите мясо?
– И мясо, и рыбу, и моллюсков не ем. Не ем всё, что убито.

Мы продолжали болтать со строгим Ильёй и улыбчивым Даней. Мальчики вместо игр и соревнований выбрали общение со мной, рассказывали о лагере, про свой казацкий быт, об успехах Яна. Саша сидел с нами, слушал, но молчал.

Июльский вечер, одуряюще пахнут травы, рядышком пасутся жеребята, небо любуется своим отражением в зеркале-озере, и я сижу с ребятами, которых старше в три раза.

Вдруг Саша неожиданно произносит:
– Знаете, в супермаркетах стоят большие аквариумы с рыбами. Люди выбирают себе любую, приносят домой и готовят из них блюда всякие.
– Да..
– Я не могу есть этих рыб.. Не могу, когда их покупают и убивают.. Я же вижу, как они плавают ещё живые.. как их потом есть?.. Не могу.

на дачі

кожного вечора Марічка та Ян ходять по молоко до “козлятників”. Козлятники – це бабуся з дідусем, у яких живуть кози, а в козах, відповідно, знаходиться молоко.

Йти треба по дачному селищу. Під час прогулянки діти співають патріотичні пісні. Йдуть і горланять в чисте небо:
– Вже вечір вечоріє, повстанське серце б’є,
А лента набої поспішно подає.
Ах, лента за лентою – набої подавай,
Вкраїнський повстанче, в бою не відступай!

Поруч біжать собаки в реп*яхах, охороняють юних повстанців. Захід сонця розфарбовує все навколо золотом. Посміхається зелене літо у віночкі з трав та польових квітів. Люди виходять з домівок, вітаються з дітьми. Просять їх зупинитися і посвпівати ще.

– Про ваші пісні вже ходять легенди!

Ян з Марійкою по козацькі драйвово, з гонором:
– В Чорне море кров Дніпром тече,
В Чорне море кров Дніпром тече,
Там Січ наша, гей-гоп, там Січ наша
Там Січ наша на москаля йде..

Люди просять ще порцію співу.

Діти виконують “Молитву перед походом”:

– Хтось та й вродиться з нас нещасливий,
Я не знаю, яким був мій рід.
Пресвята Богородице Діво,
Вирушаєм сьогодні в похід..

Шістидесятилітній сусід, спершись на паркан, витирає сльози:
– Справжні українці ростуть.. це ж треба..

Жінки плачуть не соромлячись свого смутка, і просять завтра теж прийти до них, бо вже звикли до патріотичних концертів.

– Попереду жахи-шляхи, а в чоботях мозоляки,
А мені те все байдуже, бо біля мене справжній друже!
Біля мене друже, тож мені байдуже,
Хай як доля припече, поруч другове плече! – зухвало та гучно співають діти.

Потім йдуть далі, мимо наступної хати, де їх теж попросять зупинитися і заспівати українське, справжнє, створене душею народу.

До речі, мене вражає характер повстанських пісень. Мелодія весела, а слова повні смутку й болю..

Отак наші діти ходять за молоком.
Ян якось каже Марійці:
– Ми нелюди, які заставляють усіх плакати..